Оба приятеля нисколько не
походили друг на друга. Хорь был человек положительный, практический,
административная голова, рационалист; Калиныч, напротив, принадлежал к числу
идеалистов, романтиков, людей восторженных и мечтательных. Хорь понимал
действительность, то есть: обстроился, накопил деньжонку, ладил с барином и
с прочими властями; Калиныч ходил в лаптях и перебивался кое-как. Хорь
расплодил большое семейство, покорное и единодушное; у Калиныча была
когда-то жена, которой он боялся, а детей и не бывало вовсе. Хорь насквозь
видел г-на Полутыкина; Калиныч благоговел перед своим господином. Хорь любил
Калиныча и оказывал ему покровительство; Калиныч любил и уважал Хоря. Хорь
говорил мало, посмеивался и разумел про себя; Калиныч объяснялся с жаром,
хотя и не пел соловьем, как бойкий фабричный человек... Но Калиныч был
одарен преимуществами, которые признавал сам Хорь, например: он заговаривал
кровь, испуг, бешенство, выгонял червей; пчелы ему дались, рука у него была
легкая, Хорь при мне попросил его ввести в конюшню новокупленную лошадь, и
Калиныч с добросовестною важностью исполнил просьбу старого скептика.
Калиныч стоял ближе к природе; Хорь же - к людям, к обществу; Калиныч не
любил рассуждать и всему верил слепо; Хорь возвышался даже до иронической
точки зрения на жизнь. Он много видел, много знал, и от него я многому
научился. Например, из его рассказов узнал я, что каждое лето, перед
покосом, появляется в деревнях небольшая тележка особенного вида. В этой
тележке сидит человек в кафтане и продает косы. На наличные деньги он берет
рубль двадцать пять копеек - полтора рубля ассигнациями; в долг - три рубля
и целковый. Все мужики, разумеется, берут у него в долг. Через две-три
недели он появляется снова и требует денег. У мужика овес только что скошен,
стало быть, заплатить есть чем; он идет с купцом в кабак и там уже
расплачивается. Иные помещики вздумали было покупать сами косы на наличные
деньги и раздавать в долг мужикам по той же цене; но мужики оказались
недовольными и даже впали в уныние; их лишали удовольствия щелкать по косе,
прислушиваться, перевертывать ее в руках и раз двадцать спросить у
плутоватого мешанина-продавца: "А что, малый, коса-то не больно того?" Те же
самые проделки происходят и при покупке серпов, с тою только разницей, что
тут бабы вмешиваются в дело и доводят иногда самого продавца до
необходимости, для их же пользы, поколотить их. Но более всего страдают бабы
вот при каком случае. Поставщики материала на бумажные фабрики поручают
закупку тряпья особенного рода людям, которые в иных уездах называются
"орлами". Такой "орел" получает от купца рублей двести ассигнациями и
отправляется на добычу. Но, в противность благородной птице, от которой он
получил свое имя, он не нападает открыто и смело: напротив, "орел" прибегает
к хитрости и лукавству. Он оставляет свою тележку где-нибудь в кустах около
деревни, а сам отправляется по задворьям да по задам, словно прохожий
какой-нибудь или просто праздношатающийся.