у вас такое нехорошее было лицо... Помните, недавно, как вы жаловались
на нее? - а ее уже тогда, может быть, на свете не было. Это страшно. Точно
это вам в наказание послано.
Лаврецкий горько усмехнулся.
- Вы думаете?.. - По крайней мере я теперь свободен.
Лиза слегка вздрогнула.
- Полноте, не говорите так. На что вам ваша свобода? Вам не об этом
теперь надо думать, а о прощении...
- Я давно ее простил, - перебил Лаврецкий и махнул рукой.
- Нет, не то, - возразила Лиза и покраснела. - Вы не так меня поняли.
Вы должны позаботиться о том, чтобы вас простили...
- Кому меня прощать?
- Кому? Богу. Кто же может нас простить, кроме бога?
Лаврецкий схватил ее за руку.
- Ах, Лизавета Михайловна, поверьте, - воскликнул он, - я и так
довольно был наказан. Я уже все искупил, поверьте.
- Это вы не можете знать, - проговорила Лиза вполголоса. - Вы забыли, -
еще недавно, вот когда вы со мной говорили, вы не хотели ее прощать.
Оба молча прошлись по аллее.
- А что же ваша дочь? - спросила вдруг Лиза и остановилась.
Лаврецкий встрепенулся.
- О, не беспокойтесь! Я уже послал письма во все места. Будущность моей
дочери, как вы ее... как вы говорите... обеспечена. Не беспокойтесь.
Лиза печально улыбнулась.
- Но вы правы, - продолжал Лаврецкий, - что мне делать с моей свободой?
На что мне она?
- Когда вы получили этот журнал? - промолвила Лиза, не отвечая на его
вопрос.
- На другой день после вашего посещения.
- И неужели... неужели вы даже не заплакали?
- Нет. Я был поражен; но откуда было взяться слезам? Плакать о
прошедшем - да ведь оно у меня все выжжено!.. Самый проступок ее не разрушил
мое счастие, а доказал мне только, что его вовсе никогда не бывало. О чем же
тут было плакать? Впрочем, кто знает? Я, может быть, был бы более огорчен,
если б я получил это известие двумя неделями раньше...
- Двумя неделями? - возразила Лиза. - Да что ж такое случилось в эти
две недели?
Лаврецкий ничего не отвечал, а Лиза вдруг покраснела еще пуще прежнего.
- Да, да, вы угадали, - подхватил внезапно Лаврецкий, - в течение этих
двух недель я узнал, что значит чистая женская душа, и мое прошедшее еще
больше от меня отодвинулось.
Лиза смутилась и тихонько пошла в цветник к Леночке и Шурочке.
- А я доволен тем, что показал вам этот журнал, - говорил Лаврецкий,
идя за нею следом, - я уже привык ничего не скрывать от вас и надеюсь, что и
вы отплатите мне таким же доверием.
- Вы думаете? - промолвила Лиза и остановилась. - В таком случае я бы
должна была... Да нет! Это невозможно.
- Что такое? Говорите, говорите.
- Право, мне кажется, я не должна... А впрочем, - прибавила Лиза и с
улыбкой оборотилась к Лаврецкому, - что за откровенность вполовину? Знаете
ли? я получила сегодня письмо.
- От Паншина?
- Да, от него... Почему вы знаете?
- Он просит вашей руки?
- Да, - произнесла Лиза и прямо и серьезно посмотрела Лаврецкому в
глаза.