О первом объяснении говорилось
выше; во втором случае Марфа Тимофеевна просит у племянницы прощения за свои
несправедливые упреки (конец главы XXXIX). М. К. Клеман, не видевший
автографа, выразил предположение, что Тургенев произвел правку по просьбе
Гончарова во втором из названных эпизодов (И. С. Тургенев. Рудин. Дворянское
гнездо. "Academie", M. - Л., 1933, стр. 493; эта гипотеза в виде утверждения
повторена в комментариях к "Дворянскому гнезду": Т, СС, т. II, стр. 321).
Однако автограф не подтверждает этого предположения. На л. 192 в
соответствующем месте текста нет никаких сокращений и вычерков.}.
Об этом сходстве и говорит Гончаров в своих воспоминаниях: "Когда я
заметил ему (Тургеневу), отчего ж он не приводит в письме {За объяснением
после чтения "Дворянского гнезда" последовал обмен письмами между Гончаровым
и Тургеневым. Упоминаемое Гончаровым письмо Тургенева не сохранилось.} о
падении Веры (в плане она называлась у меня Еленой), о сценах между ею и
бабушкой, он замялся: ему, очевидно, не хотелось упоминать об этом - по
будущим своим соображениям. Но нечего делать - упомянул" {Гончаров,
Необыкновенная история, стр. 23, а также Гончаров и Тургенев, стр. 37-38.}.
В письмах Гончарова к Тургеневу от 28 марта/9 апреля 1859 г. и от 27
марта/8 апреля 1860 г. прямо названа исключенная Тургеневым сцена. В первом
из них говорится: "Разбор и переписку моих ветхих лоскутков взяла на себя
милая больная <С. А. Никитенко>. "Это займет меня", - говорит она. Она до
слез была тронута тою сценой бабушки с внучкой, сценой, в пользу которой вы
так дружески и великодушно пожертвовали похожим на эту сцену, но довольно
слабым местом Вашей повести, чтобы избежать сходства" {Гончаров и Тургенев,
стр. 34.}.
Во втором письме - снова о той же сцене: "...я, при появлении
"Дворянского гнезда", опираясь на наши старые приятельские отношения,
откровенно выразил Вам мысль мою о сходстве этой повести с сюжетом моего
романа, как он был Вам рассказан по программе. Вы тогда отчасти согласились
в сходстве общего плана и отношений некоторых лиц между собой, даже
исключили одно место, слишком живо напоминавшее одну сцену, и я
удовольствовался" {Там же, стр. 31. В "Литературных воспоминаниях" П. В.
Анненкова также есть рассказ о том, что Тургенев "согласно с указанием И. А.
Гончарова, выключил из своего романа одно место, напоминавшее какую-то
подробность" (Анненков, стр. 441).}.
Следы устранения из текста другой детали, раздражившей Гончарова,
сохранились в том месте автографа, где рассказывается о старинном доме
Лаврецких в Васильевском и, в частности, о семейных портретах. В
окончательной редакции дано описание одного портрета - прадеда Лаврецкого
Андрея (глава XIX). А в автографе вначале упоминались три портрета (прадеда
Андрея, деда Петра и его жены Анны Павловны), затем четыре портрета (без
указания имен), и, наконец, автор остановился на одном портрете.