Но вместе с тем личные переживания Тургенева, его собственное
мироощущение в те же годы складывались так, что наряду с общественными
вопросами, выдвигавшимися русской жизнью и волновавшими его, для писателя
возникали и вопросы иного, индивидуально-этического порядка. Этическая
проблематика была существенным звеном в прогрессивной идеологии этого
переходного времени; в нее входили и вопросы воспитания и подготовки
участников и деятелей новой исторической эпохи. Вопросы этики в их
соотношении с общественным делом занимали большое место и в системе
воззрений революционных демократов, в частности у Чернышевского, ко
трактовались ими не так, как Тургеневым.
Тургенев, считая эти годы переломными для себя не только в
литературно-общественном, но и в личном плане, переломными для всей его
жизни, особенно склонен был подводить итоги своему прошлому и заниматься
вопросами, одновременно лично психологического и общефилософского значения:
вопросом "личного счастья" человека или, точнее, его права на личное счастье
в столкновении с его нравственным и общественным долгом; вопросом об
отношении человеческой индивидуальности к окружающему ее миру, к природе, о
месте человека в природе; наконец - опять-таки не только в общественном, но
и в лично-этическом плане - вопросом об отношении дворянского интеллигента к
народу и о его долге перед народом.
Первый из этих вопросов - о возможности достижения человеком личного
счастья, когда эта возможность вступает в столкновение с моральным долгом, -
лежит в основе и "Фауста", и "Дворянского гнезда", и, хотя и в меньшей
степени, "Аси". Как это наблюдается не раз в творчестве Тургенева, вопрос
этот облекается в сюжетные формы, характерные для писателя, - в формы
"испытания" героев чувством любви, причем в обеих повестях - и в "Фаусте", и
в "Асе" - герой не выдерживает "испытания" и, как это уже было перед тем в
"Рудине", оказывается морально слабым и неустойчивым по сравнению с
героиней.
Та же основная тема в "Дворянском гнезде" осложняется и углубляется
тем, что, в отличие от "Рудина" и ряда других предшествующих произведений,
оба центральных персонажа романа, каждый по-своему, являются морально
сильными и своеобразными людьми. Поэтому и тема невозможности "личного
счастья" развита в "Дворянском гнезде" с наибольшей глубиной и наибольшим
трагизмом. При этом, однако, в самой сюжетной ситуации, изображенной в
романе, содержится новый элемент, отсутствующий в пессимистическом "Фаусте",
- суд писателя над прежними его идеалами самопожертвования. В отказе новых
героев Тургенева от личного счастья нашла проявление та душевная ущербность,
которая не дает им возможности стать новыми историческими деятелями. Но
крушение надежд на личное счастье приводит Лаврецкого к новой проблеме - к
мыслям о нравственном долге перед народом и о необходимости действенно
помогать ему.