Он что сокол: захотел - прилетел, захотел - улетел; а мы
с тобой, как опенки на дупле, сидим рядком и ни с места. Только я останусь
для тебя навек неизменно, как и ты для меня".
Василий Иванович принял от лица руки и обнял свою жену, свою подругу,
так крепко, как и в молодости ее не обнимал: она утешила его в его печали.



XXII



Молча, лишь изредка меняясь незначительными словами, доехали наши
приятели до Федота. Базаров был не совсем собою доволен. Аркадий был
недоволен им. К тому же он чувствовал на сердце ту беспричинную грусть,
которая знакома только одним очень молодым людям. Кучер перепряг лошадей и,
взобравшись на козлы, спросил: направо аль налево?
Аркадий дрогнул. Дорога направо вела в город, а оттуда домой; дорога
налево вела к Одинцовой.
Он взглянул на Базарова.
- Евгений, - спросил он, - налево?
Базаров отвернулся.
- Это что за глупость? - пробормотал он.
- Я знаю, что глупость, - ответил Аркадий. - Да что за беда? Разве нам
в первый раз?
Базаров надвинул картуз себе на лоб.
- Как знаешь, - проговорил он наконец.
- Пошел налево! - крикнул Аркадий.
Тарантас покатил в направлении к Никольскому. Но, решившись на
глупость, приятели еще упорнее прежнего молчали и даже казались сердитыми.
Уже по тому, как их встретил дворецкий на крыльце одинцовского дома,
приятели могли догадаться, что они поступили неблагоразумно, поддавшись
внезапно пришедшей им фантазии. Их, очевидно, не ожидали. Они просидели
довольно долго и с довольно глупыми физиономиями в гостиной. Одинцова вышла
к ним наконец. Она приветствовала их с обыкновенною своей любезностью, но
удивилась их скорому возвращению и, сколько можно было судить по
медлительности ее движений и речей, не слишком ему обрадовалась. Они
поспешили объявить, что заехали только по дороге и часа через четыре
отправятся дальше, в город. Она ограничилась легким восклицанием, попросила
Аркадия поклониться отцу от ее имени и послала за своею теткой. Княжна
явилась вся заспанная, что придавало еще более злобы выражению ее
сморщенного, старого лица. Кате нездоровилось, она не выходила из своей
комнаты. Аркадий вдруг почувствовал, что он, по крайней мере, столько же
желал видеть Катю, сколько и самое Анну Сергеевну. Четыре часа прошло в
незначительных толках о том о сем; Анна Сергеевна и слушала и говорила без
улыбки. Только при самом прощании прежнее дружелюбие как будто шевельнулось
в ее душе.
- На меня теперь нашла хандра, - сказала она, - но вы не обращайте на
это внимания и приезжайте опять, я вам это обоим говорю, через несколько
времени.
И Базаров и Аркадий ответили ей безмолвным поклоном, сели в экипаж и,
уже нигде не останавливаясь, отправились домой, в Марьино, куда и прибыли
благополучно на следующий день вечером. В продолжение всей дороги ни тот, ни
другой не упомянул даже имени Одинцовой; Базаров в особенности почти не
раскрывал рта и все глядел в сторону, прочь от дороги, с каким-то
ожесточенным напряжением.