"Да, да, - говорил он
какой-нибудь бабе в мужском армяке и рогатой кичке, вручая ей стклянку
Гулярдовой воды или банку беленной мази, - ты, голубушка, должна ежеминутно
Бога благодарить за то, что сын мой у меня гостит: по самой научной и
новейшей методе тебя лечат теперь, понимаешь ли ты это? Император французов,
Наполеон, и тот не имеет лучшего врача". А баба, которая приходила
жаловаться, что ее "на колотики подняло" (значения этих слов она, впрочем,
сама растолковать не умела), только кланялась и лезла за пазуху, где у ней
лежали четыре яйца, завернутые в конец полотенца.
Базаров раз даже вырвал зуб у заезжего разносчика с красным товаром, и,
хотя этот зуб принадлежал к числу обыкновенных, однако Василий Иванович
сохранил его как редкость и, показывая его отцу Алексею, беспрестанно
повторял:
- Вы посмотрите, что за корни! Этакая сила у Евгения! Краснорядец так
на воздух и поднялся... Мне кажется, дуб и тот бы вылетел вон!..
- Похвально! - промолвил, наконец, отец Алексей, не зная, что отвечать
и как отделаться от пришедшего в экстаз старика.
Однажды мужичок соседней деревни привез к Василию Ивановичу своего
брата, больного тифом. Лежа ничком на связке соломы, несчастный умирал;
темные пятна покрывали его тело, он давно потерял сознание. Василий Иванович
изъявил сожаление в том, что никто раньше не вздумал обратиться к помощи
медицины, и объявил, что спасения нет. Действительно, мужичок не довез
своего брата до дома: он так и умер в телеге.
Дня три спустя Базаров вошел к отцу в комнату и спросил, нет ли у него
адского камня?
- Есть; на что тебе?
- Нужно... ранку прижечь.
- Кому?
- Себе.
- Как, себе! Зачем же это? Какая это ранка? Где она?
- Вот тут, на пальце. Я сегодня ездил в деревню, знаешь - откуда
тифозного мужика привозили. Они почему-то вскрывать его собирались, а я
давно в этом не упражнялся.
- Ну?
- Ну, вот я и попросил уездного врача; ну, и порезался.
Василий Иванович вдруг побледнел весь и, ни слова не говоря, бросился в
кабинет, откуда тотчас же вернулся с кусочком адского камня в руке. Базаров
хотел было взять его и уйти.
- Ради самого Бога, - промолвил Василий Иванович, - позволь мне это
сделать самому.
Базаров усмехнулся.
- Экой ты охотник до практики!
- Не шути, пожалуйста. Покажи свой палец. Ранка-то не велика. Не
больно?
- Напирай сильнее, не бойся.
Василий Иванович остановился.
- Как ты полагаешь, Евгений, не лучше ли нам прижечь железом?
- Это бы раньше надо сделать; а теперь, по-настоящему, и адский камень
не нужен. Если я заразился, так уж теперь поздно.
- Как... поздно... - едва мог произнести Василий Иванович.
- Еще бы! с тех пор четыре часа прошло с лишком.
Василий Иванович еще немного прижег ранку.
- Да разве у уездного лекаря не было адского камня?
- Не было.
- Как же это, Боже мой! Врач - и не имеет такой необходимой вещи?
- Ты бы посмотрел на его ланцеты, - промолвил Базаров и вышел вон.