Она едва перенесла его потерю и до
самой смерти (по словам Приимкова, она умерла скоро после свадьбы дочери)
носила одни черные платья. Я живо помню ее лицо, выразительное, темное, с
густыми, поседелыми волосами, большими, строгими, как бы потухшими глазами и
прямым тонким носом. Ее отец - фамилия его была Ладанов - лет пятнадцать
прожил в Италии. Мать Веры Николаевны родилась от простой крестьянки из
Альбано, которую на другой день после ее родов убил трастеверинец, ее жених,
у которого Ладанов ее похитил... Эта история в свое время наделала много
шуму. Вернувшись в Россию, Ладанов не только из дома, из кабинета своего не
выходил, занимался химией, анатомией, кабалистикой, хотел продлить жизнь
человеческую, воображал, что можно вступать в сношения с духами, вызывать
умерших... Соседи считали его за колдуна. Он чрезвычайно любил дочь свою,
сам учил ее всему, но не простил ей ее побега с Ельцовым, не пустил к себе
на глаза ни ее, ни ее мужа, предсказал им обоим жизнь печальную и умер один.
Оставшись вдовою, г-жа Ельцова посвятила весь свой досуг на воспитание
дочери и почти никого не принимала. Когда я познакомился с Верой
Николаевной, она, представь себе, ни в одном городе не бывала отроду, даже в
своем уездном,
Вера Николаевна не походила на обыкновенных русских барышень: на ней
лежал какой-то особый отпечаток. Меня с первого раза поразило в ней
удивительное спокойствие всех ее движений и речей. Она, казалось, ни о чем
не хлопотала, не тревожилась, отвечала просто и умно, слушала внимательно.
Выражение ее лица было искреннее и правдивое, как у ребенка, но несколько
холодно и однообразно, хотя и не задумчиво. Веселою она бывала редко и не
так, как другие: ясность невинной души, отраднее веселости, светилась во
всем ее существе. Она была небольшого роста, очень хорошо сложена, немного
тонка, черты имела правильные и нежные, прекрасный ровный лоб,
золотисто-русые волосы, нос прямой, как у матери, довольно полные губы;
серые с чернотой глаза глядели как-то слишком прямо из-под пушистых, кверху
загнутых ресниц. Руки у ней были невелики, но не очень красивы: у людей с
талантами таких рук не бывает... и действительно, за Верой Николаевной
никаких особенных талантов не водилось. Голос у ней звенел, как у семилетней
девочки. Я на бале у дяди был представлен ее матери и, несколько дней
спустя, в первый раз поехал к ним.
Г-жа Ельцова была женщина очень странная, с характером, настойчивая и
сосредоточенная. На меня она имела влияние сильное: я и уважал ее и
побаивался ее. Все у ней делалось по системе, и дочь свою она воспитала по
системе, но не стесняла ее свободы. Дочь любила ее и верила ей слепо. Стоило
г-же Ельцовой дать ей книжку и сказать: вот этой страницы не читай - она
скорее предыдущую страницу пропустит, а уж не заглянет в запрещенную. Но и у
г-жи Ельцовой были своя idees fixes {навязчивые идеи (франц.).},